21 мая – 7 июня 2025

Глеб Телешов
На краю времени
Фотография, объекты

Глеб Телешов, из серии
"Искусственные воспоминания",
FineArt print, бумага William Turner, 100х100, 2024

В своей новой выставке в галерее «Арка» Глеб Телешов устанавливает особый хронорежим и предлагает взглянуть через него на трения между прошлым, настоящим и будущим, которые может сконструировать фотография. Время, изображенное Телешовым в четырех блоках экспозиции, предстает неоднородной, пористой структурой, и служит проводником в то, что художник называет «интуитивной констелляцией». Полароиды, широкоформатная фотография и ряд объектов делят выставочное пространство на несколько хронотопов и вовлекают зрителя в размышление о множественной природе времени как социального конструкта. Телешов также поднимает вопрос о возможностях и пределах фотографии как метода работы с изображением на грани документа и фикции. Движение от фигуративности к абстракции Телешов производит параллельно траектории от временной принадлежности изображенного на фотографии к абсолютному безвременью. Эти два совместных принципа раскрывают гипотезу художника о главенстве неопределенности, зазоров и пустот между воображаемым и видимым на фотоснимке.

В первой серии объектов Телешов направляет взгляд на гипотетически иное настоящее из воображаемого будущего. Эта серия полароидов и лайтбоксов предъявляет воспоминания и дежавю как метод возвращения к уже увиденному в прошлом. Стилистика и раскадровка в этой группе снимков наталкивает зрителя на поиск нарратива, попытку прочесть изображенное как постапокалиптический сюжет. Художник закладывает трение уже в сам метод репрезентации, который несет эта серия снимков: полароиды отсылают смотрящего в фотографическую технику прошлого, тогда как само изображаемое художник создает из позиции будущего. Спекулятивное нарушение им линейности времени преследует цель лишить изображаемое какого-либо культурного контекста. Серией полароидных снимков Телешов поднимает вопрос о роли кадра и монтажа в построении нелинейного нарратива. Ухватывая тесные взаимоотношения человека с пространством, автор изображает ситуации переходного состояния, транзита, универсального места в отсутствии цивилизации, констелляцию объектов в отсутствии субъекта. Телешов ставит зрителя в позицию пребывания в пустоте: между тем, что ещё не наступило и тем, что уже произошло. Он создает вымышленный мир, прибегая к археологии еще не существующего, подвешивая зрителя в безвременье.

Именно эта деконструкция времени ведет зрителя ко второй серии объектов выставки, представленных публично впервые. Сами отлитые формы этой серии делают фотографию объемным объектом. Прибегая к одной из теорий антиглобалистов о том, что индустриальная революция произошла лишь для того, чтобы вынуть из недр природы углеводород, Телешов экспонирует свою серию из эпоксидной смолы, архивируя и консервируя в ней рукотворные предметы, в символическом жесте возвращения природе переработанных ископаемых. По словам художника, все материальные объекты, начиная от ржавого гвоздя, расплющенной банки и заканчивая ядерной бомбой, являются языком и кодом, неким коллективным бессознательным посланием человечества, своеобразной книгой бытия. Художник вспоминает цитату Джозефа Конрада из его книги 1902 года «Сердце тьмы. Повести о приключениях»: «мы были странниками на земле доисторических времен – на земле, которая имела вид неведомой планеты. Мы могли вообразить себя первыми людьми, завладевающими проклятым наследством, за которое нужно заплатить великими страданиями и непосильным трудом». Эту серию объектов Телешов называет «прерванной констелляцией». В ней выхваченные им предметы больше не делятся на природные и рукотворные, они уже потеряли свое первоначальное значение, но еще не обрели новый смысл и предстают зрителю чистым законсервированным образом. Объекты словно становятся артефактами будущего, сохранившего руины сегодняшнего дня. Цитируя Георга Зиммеля, руины являются изначально природным продуктом. Так и каменные породы и другие ископаемые, прошедшие долгий путь от изъятия из недр, сепарации и последующей мутации в материальные объекты, в серии Телешова вступают в диалектическую связь друг с другом, неизбежно превращаясь обратно в руины. Спрессованные слои объектов, схваченные художником, служат застывшей констелляцией, зацикленной на самой себе, «замороженным» и вневременным архивом материальности.

Третьей смысловой станцией выставки логично служит полный переход художника от предметности к абстракции и деконструкции культурного кода. В этой серии абстрактных фотографий, напечатанных инфекционным проявлением, происходит полная деформация изображаемой материи, а также продолжается размывание самих границ фотографии как медиума. Организуя пространство внутри этой серии работ через руководство исключительно эстетическими принципами, Телешов вспоминает свои диалоги с приморским художником Александром Пырковым. Графичность этой серии работ открывает зрителю поле для его собственной интерпретации изображенного.

Завершает «интуитивную констелляцию» широкоформатный триптих. Ставя под вопрос успешность предприятия не только информационной, но и изначально технологической революции, художник использует и здесь медиум фотографии для спекуляции над темой научного прогресса и линейности времени. В макро-изображениях глаз угадывает абстрактные формы ландшафтов, напоминающих горные россыпи, однако по факту они остаются лишенными какого-либо визуального контекста. Пластиковые пакеты или скомканная бумага в этих изображениях предстают собирательным образом современности, освобожденным от контекста и обращенным в постчеловеческое будущее. Посредством этих образов художник «рисует» универсальную пустоту, пространство вне человеческого присутствия, чистый образ вне культуры или истории.

Куратор: Яна Гапоненко